You are currently browsing the category archive for the ‘— Размышления’ category.
Под лежачий камень
Натекла вода,
А колодец высох.
Вроде, навсегда.
Он не пригодился:
Плюй теперь, не плюй,
На ветру тот камень
Прыгает как буй.
Сто друзей смотались
В дальние края.
Сто рублей остались,
С ними грустный я.
Вот беда какая:
Познаны в ней все.
И цыплят считаю
Новых по весне.
Я не пригодился
Там, где родилсЯ,
Там где оперился,
Там где воля вся.
Лишь земля дождется
Когда срок придёт
Вздыбится, взовьётся
И к себе прижмёт.
В жизнь после смерти такие не верят
И убивают друг друга как звери,
Соседей, родных, незнакомых людей...
Так звери питаются злобой своей.
Сожрать чье-то сердце для них торжество,
С рождения мертвое их естество,
Бездушное тело по жизни несут:
Заполненный грязью их сути сосуд.
Наполнены сонмом бессмысленных дел
Шагают по пашне истерзанных тел.
Неведомо им, что там будет потом,
Живут слизняки лишь сегодняшним днем.
За веру (чужую), за правду, за ложь,
За Бога, за чёрта, серебряный грош,
За освоенье соседской земли,
За то, чтобы в море ушли корабли,
За честное слово-маяк в тишине,
За то, чтобы всходы пошли по весне:
Любое для них оправдается зло,
Убийство - такое у них ремесло.
Им некогда даже мечтать и любить,
Лишь хапнуть побольше, чтоб после пожить!
Но глупые смерть отрубает смешки:
С добычей пред нею роняют мешки,
Легко превращаются в бурую грязь,
Которую прежде топтали смеясь...
Ведь это совсем не страшно:
Верить в твоих богов:
Один занимается пашней,
Другой - среди облаков,
Этот метает молнии,
А тот повелитель бурь...
Живи уважая корни,
И жизнь твоя будет нормуль!
А новые боги другие -
Им интересен почет,
Им интересны гимны
И душ поштучный учет.
Они непременно пугают
Карами в вечном потом
И только одно запрещают:
Думать о чем-то другом,
Молиться кому-то другому,
Другим свою жизнь посвящать,
И жить по своим законам,
И на земле не страдать.
А боги твои не такие:
У них есть заботы свои,
За мир, за свободу, лихие
Они прогоняют дни.
Пестуют лаской природу,
Заботятся о земле,
Твой род берегут через годы
И вечность даруют тебе!
И вечность в твоих потомках
И гордость, благие дела,
Все сложат тебе в котомку
Что б предкам награда была.
И это совсем не страшно:
Верить в твоих богов:
Но так вдруг осталось мало
Помнящих их чудаков...
Вот собаки, они как живой позитив:
Непрерывно готовы играть,
Постоянно смеются в собачьей душе,
Им легко настроеньем сиять!
Они живы, активны, легки на подъём
С ними весело, живо, светло,
Ну а мы-то зачем по другому живем,
Почему что-то с нами не то?
И задумался я, может в том есть ответ,
Что годами их Бог обделил?
Десять лет, ну пятнадцать, да я в этот срок
Лишь молочные зубы сменил!
И спешат они жить так, чтоб жить каждый миг,
Чтоб хоть кратко, но ярко, легко,
Ни секунды своей не потратить на грусть,
Жить с любовью, светло, широко!
Человек, да хоть сто проживет, даже, лет
Для вселенной - невидимый миг
Вместо радости жизни, её полноты
Храм страданий и злобы воздвиг.
Научите, любимые, как нужно жить,
Не страдать, чтоб себя не сжигать,
А счастливые, мирные, теплые дни
Словно бусы на нити сажать.
И гирлянду своих удивительных лет,
Всю искрящуюся янтарём
С тихой радостью как-нибудь внукам вручить,
Научить, мол вот так и живем!
Несёт метель свое бурление
И бешеный водоворот,
В глазах крупа, в душе смятение,
А в жилах болью стынет лёд.
Деревья - статуи осенние
Отбросив красоту листвы,
Не поддаются угнетению
Спешащей, режущей крупы.
И кажутся уже открытыми
Ворота в тот, холодный, ад,
Где Богом демоны забытые
Со злостью бурю теребят.
И все разрушит скоро, кажется,
Ветроворот и пьяный снег,
Но нет, к полудню все уляжется
Периной скрыв следы телег.
И подравняются с дорогами
Кусты, пригорки и поля,
Слепяще белыми пологами
Укрыта сонная земля.
Вот мне обычно так и кажется,
Что все пропало, всё, края,
Но буря каждая уляжется
Крупой искрящей хрусталя.
И тут оно все кончилось Внезапно, безвозвратно И даже ни намека на "чуть-чуть". А так вздыхали искренне, Мол было б так приятно, Коль все бы прекратилось как-нибудь! Молитвами добившихся Вниманья провиденья Скопилась необъятная толпа: Стоят в недоумении, Исполнены сомнений, Глядят в глаза премудрого Петра. "Да, вот оно и кончилось,"- С улыбкой сообщает,- "Кому в геенну огненну, кому на небеса..." Чему молились искренне, Тем Вас и привечают Такие интересные, на веки адреса" Да, вот оно и кончилось Внезапно, безвозвратно, И нечего на близкого пенять! Ведь кажется, что всей гурьбе, И очень вероятно, Придется муки ада испытать. С молитвами не сложится, Не будет отпущения, Тут судят по прожитому, по искренним делам, А наши невозможности И наши ощущения Увы, придется взвешивать не нам...
Ворвался в слабые умы Ножом горячим, словно, в лёд, И пара мутные дымы, И давит жидкость, льёт и льёт Сминая твердь в кипящий мёд… Бог новой жизни стороны. Он правит там, где хорошо, Где жрут от пуза, нет войны, Он ко двору, легко пришел, За ним ползут его сыны, Стирая голени за сны, Что он с собой для них привел. Он манит твердою рукой Куда-то в необъятный мир, Не в рай, не в ад и не в покой, И не в Вальхаллы славный пир: В мир слов, картин и тысяч лир, Он заполняет все собой. Он стал случайно божеством, Но твердо держит поводки, И всех адептов с торжеством Втыкает в грязные соски, Вливает денные пайки, Исполненные плутовством. Ему с поклоном дань несут Люди и страны, и весь мир, А от него зачем-то ждут Латанья в душах черных дыр. Он информации факир, Они ж за ним толпой бредут. Он наделен уже лицом, Могучим разумом творца, Он стал и дедом и отцом, И идеалом наглеца, И высшей точкой подлеца, Ведь люди ждут, что грянет гром… И даже те, кто создавал Из тонких нитей суеты, И кто его с пеленок знал, Кто строил все его мосты Уже не видят пустоты В том, что в ответ он людям дал. И кто-то был его творцом, А кто-то деньги лишь копал, Но носятся с златым тельцом, Как с оперившимся птенцом, И каждый в оборот попал, И каждый стал его отцом.
Я наслажусь, вдруг, остротой морозного прохвата, Когда в вечерней темной тишине Мурашки носятся, и к печени ползет прохлада, И требует купать ее в вине... Глинтвейн отчаянно горячий, укрепленный ромом, Вольёт в меня щемящее тепло... Нет, ненадолго, и не станет он весенним громом, Мгновенно буду трезвым как стекло. И пропустив сквозь организм такие ощущенья, В попытке слиться с ночи тишиной Узнаю снежной королевы силу восхищенья, В последнем танце закружив с княжной. И не спасет меня ни страсть, ни теплая одежда, Отдамся этой хладной красоте, И никогда уже не стану мягким, теплым прежним, Застыну прочно в вечной мерзлоте. Благая страсть морозная, тепло в с обратным знаком Наивность юности скрепляет в лёд, Заставит бесконечный свет души разбавить мраком, Но вот придет весна, она уйдет! Она легко уйдет, оставив мне недоуменье, Но сильно укрепив в желанье жить, Останусь вспоминать её объятий униженье И лето буду крепче лишь любить!
Я думаю, неплохо бы отвлечься и не восхищаться Землей, Неважно, что она ощущается несомненно большой, Я предлагаю не восторгаться размером солнца с планетами: Внутри же галактики они - пыль совсем незаметная! А галактика, посмотрите, такое большое скопление, Но в на фоне вселенной - просто невидимое явление! А теперь погрузимся, наоборот: от большого - в атома суть, И это будет, невероятно, такой же громадный путь! Но тогда обнаружим, что нету материи вообще никакой! И что мы там держим? Планету, или карандаш под рукой? На самом-то деле не держим, ничто там ни с чем не сближается: Материи в мире нет, оно просто так называется. Нам так оказалось удобно назвать это все окружение: И название, формулы эти - просто воображение! Там в глубине бесконечной ничто ничего не касается! Лишь вихри энергий беспечных... Вот так вот оно получается! I think it's a good idea to look away and not admire the Earth, Never mind that it feels undeniably big, I suggest not to admire the size of the sun and the planets: Inside the galaxy, they're dust, not noticeable at all! And the galaxy, look, is such a big cluster, But in the background of the universe, an invisible phenomenon. And now let's plunge, on the contrary, From the big ones to the essence of the atom, And it'll be, unbelievably, just as huge! But then we'll find that there's no matter at all! And what do we hold there? A planet or a pencil at hand? We don't hold it really, nothing gets close to anything: There are not any matter in the world, it's just called that. It turned out so convenient for us to call this whole environment: The naming, these formulas, are just imagination! There in the depths of the infinite nothing touches anything! Only swirls of unconcerned energies... That's how it turns out!
Какофония звуков, безумие дел, Человек вдруг поднялся и руки воздел, Среди хаоса чтобы остаться собой, Среди мертвого он оказался живой. Вихри бурные веют, мешают слова, Расщепленные смыслы горят, как дрова, И остатки разумного стынут в трубе, Только сажа останется вся на тебе! Он стоит, перепачканный черной золой. Удивлен и подавлен отчаянья мглой. Изумленье застыло в печальных глазах, Крик молитвы, горячность в воздетых руках, Боль за ваше желанье безрадостно жить, Удивленье от страстности мир задушить, Не колеблясь, на радостях правду сжигать, На костях самомнения чувства распять! Вы уже опостылели сами себе, Затупившие перья в ненужной борьбе, Застрочившие листья бумаги до дыр, Оглянитесь, поймите, кто ваш командир: Он ли, ярко сжигающий даже мосты, Он ли, вяло толкающий в мир пустоты, Или сами решили такими же быть: Жечь, глумиться, отважно друзей хоронить? Встанут люди вокруг, сбросив тлен пустоты, Так природа весной возрождает цветы, Наполняя свободой желание жить, Улыбаться, смеяться, молиться, любить! Вы ж осядете пылью вдоль светлых дорог, Вас сметут, очищая у дома порог, И уйдут, относя в бесконечность миров, Душ кристальных сиянье и искренность слов.
Моё творчество 